Приготовления удалось завершить на удивление быстро. Собственно, какие там приготовления… Расстараться на кухне Настя собиралась для отца. Вкусная еда была одной из маленьких слабостей сурового майора Григорьина, и дочка по возможности старалась баловать его домашними разносолами, тем более, что готовить она любила.

Но сейчас, когда папу не приходилось ждать к ужину, желание хозяйничать на кухне пропало само собой. Начищенная картошка в воде подождет до завтра, Настя вполне обойдется салатами. То же самое и со стейками: Ральф, разумеется, предпочитает сырое мясо, а папе она утром поджарит свеженькие.

Тем не менее, Настя из принципа перетащила на середину комнаты большой круглый стол, постелила красивую скатерть. Праздник же!

Оливье и винегрет почти готовы – остается только заправить. Пару бутербродов с красной рыбкой, ломтики сыра, колбасы – на блюдце, мандарины и конфеты в вазочку. Шампанское… А пусть так и стоит в холодильнике, кто пить-то его будет? Ральф?

Настя хмыкнула, вспомнив, как с неделю назад пес кинулся на соседа Макарыча, заглянувшего к ним во двор “подшофе” по обыкновению позаимствовать без спросу какой-то инструмент из сарая. Выскочив во двор на вопли деда, мигом протрезвевшего и забывшего о своей хромоте, Настя едва угомонила Ральфа, бесновавшегося под раскидистой яблоней у крыльца, с верхних веток которой шустрой белкой глазел вниз перепуганный “нарушитель”. Подоспевший отец пособил Макарычу спуститься на землю (пришлось постараться) и посоветовал в следующий раз заходить за инструментами исключительно в трезвом виде. Пьяных пес не мог терпеть всеми фибрами души, и хозяин, полностью разделявший его точку зрения, не был слишком строг к Ральфу за проявления этой неприязни.

Ну, вот – порядок. Еда готова, стол накрыт, на маленькой елочке в углу залы переливается яркими огоньками китайская электрогирлянда. Настя включила телевизор, пощелкала каналы – остановилась на какой-то музыкальной феерии. Смотреть не особо хотелось, но ведь новогоднее настроение надо же было откуда-то брать…

Она с ногами устроилась в любимом отцовском кресле, пропахшем запахом его крепких сигарет, и приготовилась наблюдать за праздничной суетой поющих и пляшущих артистов, мельтешащим в кадре искусственным снегом, змейками серпантинок и бенгальскими огнями. Но вместо этого вдруг отчаянно захотелось плакать – просто взять и в голос разреветься, как маленькой девчонке…

Отвлек Ральф. Его поскуливания и подвывания становились все настойчивее. Настя подняла голову. Пес стоял у входной двери и скреб лапой по порогу.

– Ты чего? – необычное поведение зверя порядком ее удивило. – Мы ж с тобой уже гуляли, забыл?

Но Ральф волновался и определенно требовал выпустить его наружу. Насторожившись, Настя в в окно – не увидела ничего необычного, сдалась и полезла в сапоги и пуховик. Мало ли, может приспичило псу вне очереди…

Однако стоило только приоткрыть дверь, как Ральф бодрой рысью пересек двор, оставляя глубокие следы на успевшем уже изрядно нападать снегу, и сразу направился к калитке. Застыл у нее и нетерпеливо повернул голову к хозяйке.

– На улицу? – еще более недоумевая, переспросила Настя, догадываясь, что по пустяку пес беспокоиться не стал бы. – Ну… идем, что ли.

Ярко-алая шуба с белой оторочкой первой бросилась в глаза. Она лежала в глубоком сугробе под самым забором. Пола неловко задралась, приоткрывая голенища высоких черных сапог, торчащих из-под нее в разные стороны.

Расшитая меховая шапка валялась рядом в снегу. Как и большой мешок – судя по виду, пустой или почти пустой. И высокая палка-посох с ледяным кристаллом на маковке…

На глазах изумленной Насти шуба вдруг со стоном пошевелилась. Дернулась, неуклюже пытаясь привстать. Над сугробом на миг показалось лицо с прикрытыми глазами.

Космы белых волос, окладистая борода…

Под носом, настолько красным, что его цвет бросался в глаза даже в свете уличного фонаря, шевельнулись длинные висячие усы.

– Господи… – выдохнула Настя. – Дед Мороз!..

При звуках ее голоса сказочный старик опять шевельнулся, чтобы тут же рухнуть ничком в снег и застыть, по-видимому покорившись судьбе.

Ранен? Ограбили? Стало плохо?

Настя подскочила к нему, отпихивая в сторону лезущего вперед Ральфа. Неловко подхватила под руку, попыталась помочь приподняться. Не удержала… Дед замычал и тяжело завалился на спину.

От него пахнуло крепким водочным “ароматом”.

– Господи! – повторила Настя, лихорадочно пытаясь понять, что же ей делать. – Пьяный Дед Мороз!..

Откуда он взялся? Что с ним стряслось? Оставалось только догадываться… Но оставлять его без помощи было никак нельзя.

Как на грех, даже погода сегодня была самой что ни на есть новогодней. Морозец понемногу крепчал, снег не валил, но непрерывно сыпал меленькой крошкой с самого утра, успев к вечеру тихой сапою укрыть пушистым “одеялом” дома, постройки и дворы. Редкие машины уже днем пробирались по дороге медленно и вальяжно, натужно взрыкивая моторами и щедро разбрызгивая белое крошево из-под колес. А сейчас и вовсе нигде не было видно ни души. Единственный двойной след от автопротектора по центру улицы уже почти и не угадывался…
Настя представила, как долго будет ехать сюда милицейская буханка или скорая помощь, которую и в погожие не праздничные дни порой приходилось ждать по нескольку часов. Содрогнулась и, стиснув зубы, снова нагнулась над дедом, забрасывая его руку себе на плечо.
На сей раз, с большим трудом, сумела приподнять тяжеленное тело и чудом не упасть самой. Весил дедушка, похоже, килограмм двести, не меньше – но главное, вроде бы был невредим и ничего себе не сломал.

Самым сложным оказалось почти волоком протащить едва переставляющую ноги “находку” через весь двор до дома, а потом еще преодолеть три ступеньки крыльца.

– Ральф! Фу!!! Да уйди ты!.. – пес, похоже, воспринимал происходящее, как нечто весьма забавное, ужом увиваясь рядом, а вот его хозяйке было не до смеха.

– Ма-аленькой ё-олочке… хол-лодно зимой… – вдруг монотонно забубнил дед над ухом. Третья часть: тык